Гендиректор ЧЭМК: "Цены на ферросплавы остаются низкими"
ИД КоммерсантЪ побеседовал с генеральным директором Челябинского электрометаллургического комбината Павлом Ходоровским о том, когда может восстановиться ценовая конъюнктура, от чего это будет зависеть, а также о разделе собственности между учредителями предприятия и кадровых проблемах.
Павел Яковлевич, как пандемия коронавируса повлияла на рынок ферросплавов? Какова ситуация на сегодняшний день? Можно ли сказать, что худшее позади, и восстановился ли спрос со стороны металлургов?
Пандемия отразилась на всей мировой экономике, в том числе оказала значительное негативное влияние на металлургическую отрасль. Это в свою очередь ударило по спросу на ферросплавы, поскольку их покупателями являются как раз крупные металлургические предприятия. Уже весной прошлого года некоторые компании, которым мы поставляем продукцию, например, такие как Магнитогорский металлургический комбинат, стали запрашивать у нас примерно на треть меньше некоторых видов ферросплавов. К концу года поставки почти вернулись к прежним объемам, но цены на мировом рынке, которые падали весь прошлый год, остаются низкими. Сейчас мы отмечаем, что на некоторые виды ферросплавов они стабилизировались, и допускаем возможность их роста. В цифрах динамику прогнозировать трудно, потому что год только начался, и все будет зависеть от дальнейшего развития ситуации с коронавирусом в мире.
Те проблемы, которые сейчас испытывают металлургические компании, вызваны только пандемией, или она усугубила ранее наметившиеся тенденции?
В основном это все-таки пандемия. До этого были определенные колебания, но каких-то явных предпосылок для кризиса не было, отрасль находилась на среднем уровне, на котором можно работать с прибылью. А пандемия привела к тому, что остановились транспортные потоки, сообщение между странами. Кроме того, было заморожено строительство многих объектов, что привело к падению спроса на конструкционные стали. Надеемся, что ценовая конъюнктура улучшится. Если рынок оживится, будут более уверенно себя чувствовать конечные потребители (восстановятся отрасли строительства, машиностроения, активизируется малый и средний бизнес), то стоимость ферросплавов будет восстанавливаться.
Какова на сегодняшний день обеспеченность группы ЧЭМК собственным хромовым сырьем? Какая работа ведется по изучению новых месторождений?
Тот объем производства феррохрома, который мы имеем сейчас, полностью обеспечивается собственной рудой. Со стороны мы хромовое сырье не закупаем вообще. В дальнейшем планируется увеличение объемов добычи. Работает шахта на Сарановском месторождении в Пермском крае, которая, по планам, должна давать порядка 300 тыс. т руды в год. Началось проектирование по Южно-Сарановскому месторождению. Когда оно будет завершено, проект пройдет Главгосэкспертизу, будет планироваться начало освоения месторождения. Это произойдет не раньше, чем через год–два. Запасы там большие, но надо понимать, что освоение будет постепенным, с наращиванием объемов в течение нескольких лет. В Ямало-Ненецком автономном округе у нас есть четыре лицензии на разработку участков с так называемыми тощими рудами (требующими обогащения.— “Ъ-Южный Урал”). Там уже закончена геологоразведка, по некоторым полям готовы технические проекты. Требуется время, чтобы выполнить все требования, предписанные лицензионными соглашениями, и, возможно, через год–другой мы начнем добычу на этих участках. Обогащать будем там же, на севере.
В 2019 году комбинат начал поставки хромовых руд сначала на российский рынок, а затем на экспорт. Но с тех пор об этом направлении деятельности ЧЭМК больше ничего не сообщалось. Вы продолжаете поставки?
Сейчас мы никому не поставляем хромовые руды. Все, что добываем, используем только для собственного производства. В тот период у нас образовался излишек руды, мы часть отправили на предприятия в Оренбургской области, а другую — производителям феррохрома в Казахстан. Но пока продажу хромовых руд мы не планируем, по крайней мере, в этом году точно.
С модернизацией металлургических производств обострился вопрос поиска квалифицированных кадров для работы с новым оборудованием и технологиями. Насколько сегодня научная, образовательная база в регионе соответствует современным требованиям и запросам отрасли?
Это самый тяжелый для всех металлургов вопрос. Базы нет. К сожалению, сегодня мы теряем возрастных специалистов, которые уходят из-за достижения пенсионного возраста и по состоянию здоровья, а заменить их зачастую некем. Наблюдается приток неквалифицированных кадров из сельской местности, но их надо учить, а делать это негде. Особенно остро ощущается отсутствие базы по подготовке среднего звена: крановщиков, шихтовщиков, электриков, слесарей-ремонтников и так далее, ну и плавильщиков, естественно. Я уже не говорю о подготовке инженеров: у нас в ЮУрГУ есть металлургический факультет, но кадров мы от него почему-то не видим. Я знаю, что те же проблемы испытывают и другие металлургические компании. У нас работает свой учебный центр, мы там проводим обучение, чтобы как-то решить проблему, но извне, от образовательной системы, я решений не вижу. Раньше рядом с нами находилось профтехучилище, там конкретно для нашего завода обучали крановщиков, слесарей, плавильщиков, и оттуда был постоянный приток кадров. Мы готовы инициировать совместные образовательные проекты с учреждениями. Уже выходили с предложениями в вузы, делали презентации, но пока результата никакого не было. Почему-то в нашем металлургическом регионе все хотят быть социологами, менеджерами по продажам, но никак не плавильщиками и не крановщиками.
Комментарии могут оставлять только зарегистрированные (авторизованные) пользователи сайта.